Введение

В Кодексе Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее – КоАП) и Уголовном кодексе Республики Беларусь (далее – УК) имеется немалое число статей, в которых предусмотрена соответственно административная и уголовная ответственность за различные нарушения Правил дорожного движения, утвержденных Указом Президента Республики Беларусь от 28.11.2005 № 551 (далее – ПДД).

Со вступлением в силу с 4 января 2011 года Указа Президента Республики Беларусь от 25.11.2010 № 611 «О внесении дополнений и изменений в Правила дорожного движения» (далее – Указ от 25.11.2010 № 611) в той или иной степени изменились признаки некоторых из указанных составов правонарушений (административных правонарушений и преступлений), хотя соответствующие статьи КоАП и УК не подвергались изменениям. Специфика этих статей состоит в том, что они содержат в себе нормы с бланкетной диспозицией. В бланкетной диспозиции формулируются признаки составов правонарушений, характеристика которых приводится также в иных актах законодательства, в том числе в ПДД. Поэтому с изменением данных правил меняются и признаки названных составов правонарушений[1]. Хотя это правило и не является всеобъемлющим. Отдельные новеллы в ПДД, введенные Указом от 25.11.2010 № 611, не повлияли на основания и условия административной или уголовной ответственности за нарушения ПДД.

Основания ответственности за нарушения ПДД на квадрициклах остались прежними

С 4 января 2011 года в ПДД конкретизирован статус квадрициклов (мотоколясок). Они признаются четырехколесными механическими транспортными средствами, приравненными к автомобилям, если имеют приводы управления автомобильного типа (наличие рулевой колонки и др.) и массу в снаряженном состоянии не более 550 кг (см. подпункт 2.2 пункта 2 ПДД).

Приведенная новелла, касающаяся квадрициклов, не повлекла каких-либо изменений в части административной или уголовной ответственности за нарушения ПДД, совершенные лицами, управлявшими этими транспортными средствами (далее – ТС).

По своим техническим характеристикам (оборудованы двигателем) квадрициклы были и остались механическими транспортными средствами. Определена лишь их видовая принадлежность. Они приравнены к автомобилям, если имеют приводы управления автомобильного типа и массу в снаряженном состоянии не более 550 кг. При отсутствии двух названных параметров квадрициклы относятся к тракторам или самоходным машинам. Принадлежность квадрицикла к автомобилям либо к тракторам или самоходным машинам не влияет на основания и условия административной или уголовной ответственности за нарушения ПДД, совершенные с участием этих ТС.

Ответственность за оставление места дорожно-транспортного происшествия

Согласно подпункту 2.18 пункта 2 статьи ПДД под дорожно-транспортным происшествием (далее – ДТП) понимается происшествие, совершенное с участием хотя бы одного находившегося в движении механического транспортного средства, в результате которого причинен вред жизни или здоровью физического лица, его имуществу либо имуществу юридического лица.

С 2006 года  в соответствии с подпунктом 32.1 пункта 32 ПДД участнику дорожного движения, являющемуся участником ДТП, запрещено оставлять место ДТП, перемещать транспортное средство и предметы, имеющие отношение к ДТП, кроме исчерпывающего перечня случаев, указанных в подпункте 31.3 и части второй подпункта 31.4 пункта 31 ПДД. Как следствие, нарушение этой обязанности и оставление места ДТП не могло не влечь соответствующей ответственности.

Для обеспечения выполнения участником ДТП указанной обязанности законодатель посчитал достаточным установить административную ответственность. Так, оставление места ДТП является административным правонарушением, предусмотренным частью 4 статьи 18.17 КоАП. По этой статье КоАП подлежит административной ответственности водитель транспортного средства (административное взыскание в виде штрафа в размере от 5 до 25 базовых величин (БВ) или лишение права управления ТС сроком от 3 месяцев до 2 лет).

За оставление места ДТП иным участником ДТП, к которым относятся пешеход, лицо, управлявшее велосипедом, гужевым транспортным средством, или лицо, участвовавшее в дорожном движении и не управлявшее транспортным средством, установлена административная ответственность в части 4 статьи 18.23 КоАП (административное взыскание в виде штрафа в размере от 5 до 25 БВ).

Признав оставление места ДТП административным правонарушением, влекущим в зависимости от его субъекта административную ответственность по части 4 статьи 18.17 или по части 4 статьи 18.23 КоАП, законодатель не посчитал нужным привести легальное определение понятия «оставление места ДТП». Решение этого вопроса было отдано на откуп правоприменительной практике.

Правоприменительная практика пошла по пути предельно широко толкования этого понятия. Под оставлением места ДТП стал пониматься уход (уезд) с такого места до появления сотрудников государственной автомобильной инспекции (ГАИ).

Например, если водитель покидал место ДТП на ТС, при участии которого совершено ДТП, а затем до появления сотрудников ГАИ возвращался на него, оставив ТС в другом месте, то такое поведение водителя ТС признавалось оставлением места ДТП (исключение составляли специально оговоренные в подпункте 31.3 пункта 31 и подпункте 32.1 пункта 32 ПДД случаи, когда место происшествия оставлялось участником ДТП на ТС, при участии которого совершено ДТП, в целях доставки в больницу потерпевшего).

Известны практике и одиозные случаи толкования понятия «оставление места ДТП», когда участник ДТП покидал место ДТП, не сознавая, что при совершении маневра коснулся своим автомобилем другого ТС и тем причинил ему незначительное повреждение. Несмотря на это, и сотрудники ГАИ, составившие протокол об административном правонарушении, предусмотренном частью 4 статьи 18.17 КоАП, и должностное лицо ГАИ, подвергнувшее его административному взысканию в виде лишение права управления ТС сроком на 1 год, и суд, рассматривавший жалобу лица, подвергнутому этому административному взысканию, использовали принцип объективного вменения, рассуждая, видимо, следующим образом.

Факт ДТП доказан? Да. Водитель ТС, причинивший вред другому ТС, покинул место ДТП и был установлен только по показаниям очевидца происшедшего? Да. Достаточно ли этого для признания его виновным в совершении административного правонарушения, предусмотренного частью 4 статьи 18.17 КоАП? Да.

При этом как органы административной юрисдикции, так и суд, рассматривавший жалобу на их действия, проигнорировали то обстоятельство, что сотрудниками ГАИ не были представлены доказательства того, что водитель ТС, причинивший вред другому ТС, сознавал, что он допустил соприкосновение с другим ТС во время маневра. Единственный свидетель происшедшего также подтвердил, что по характеру действий водителя ТС можно было судить, что он не заметил, что во время маневра соприкоснулся с другим ТС[2].

В этом и иных подобных случаях фактическое оставление участником ДТП места ДТП не является оставлением места ДТП в смысле части 4 статьи 18.17 КоАП, ибо отсутствует вина (и умысел, и неосторожность), без наличия которой лицо не подлежит административной ответственности (см. часть 1 статьи 2.1, статью 3.1, часть 6 статьи 4.2 КоАП).  Рассматриваемое административное правонарушение может быть совершено только с прямым умыслом, когда водитель – участник ДТП сознавал, что он совершил ДТП и в нарушение предписаний подпункта 31.1 пункта 31 ПДД не включил аварийную световую сигнализацию, не выставил знак аварийной остановки и сознательно покинул место ДТП (см. статью 3.4 КоАП).

Подобным вихляниям правоприменительной практики, полагаю, положен конец с введением Указом от 25.11.2010 № 611 дополнения в подпункт 2.40¹ пункта 2 ПДД. Данным дополнением впервые в этих Правилах дано легальное определение понятия «оставление места дорожно-транспортного происшествия» – это действия участника ДТП, направленные на сокрытие факта такого происшествия или обстоятельств его совершения, повлекшие необходимость проведения сотрудниками ГАИ мероприятий по установлению (розыску) данного участника и (или) розыску ТС.

Очевидно, что легальное определение этого понятия, данное в подпункте 1.1.2 пункта 1 Указа от 25.11.2010 № 611, сужает перечень тех действий, которые могут рассматриваться как оставление места ДТП.

Оставлением места ДТП в настоящее время являются только такие действия участника ДТП, которые повлекли необходимость проведения сотрудниками ГАИ мероприятий по установлению (розыску) этого лица и (или) розыску ТС. Иные действия участника ДТП, не потребовавшие установления (розыска) данного лица и (или) ТС, не охватываются понятием «оставление места ДТП» и не могут квалифицироваться как оставление места ДТП.

С другой стороны, при применении указанного определения понятия «оставление места ДТП» нельзя ориентироваться исключительно на признак «проведения сотрудниками ГАИ мероприятий по установлению (розыску) этого лица и (или) розыску ТС». Как отмечалось ранее, сам по себе факт оставления лицом места происшествия может служить основанием для привлечения к административной ответственности только, если будет установлено, что лицо сознавало, что произошло ДТП и оно является его участником, однако несмотря на это проигнорировало лежащую на нем обязанность не покидать место ДТП.

В силу части 2 статьи 1.5 КоАП Указ от 25.11.2010 № 611 как сужающий сферу применения административной ответственности по части 4 статьи 18.17 и части 4 статьи 18.23 КоАП, имеет обратную силу. Поэтому если лицо оставило место ДТП до дня вступления в силу Указа от 25.11.2010 № 611, то для оценки его действий как действий, влекущих административную ответственность по части 4 статьи 18.17 или части 4 статьи 18.23 КоАП, надлежит применять вышеуказанное легальное определение понятия места оставления ДТП, введенное Указом от 25.11.2010 № 611.

Если по делу об административном правонарушении для оценки действий лица, оставившего место ДТП, было применено иное более широкое определение рассматриваемого понятия, и это лицо было подвергнуто административному взысканию, которое еще не исполнено, то и в этом случае следует применять определение понятия места оставления ДТП, введенное Указом от 25.11.2010 № 611, и решать вопрос о прекращении исполнения постановления о наложении административного взыскания.

Например, если водитель ТС был оштрафован по части 4 статьи 18.17 КоАП за то, что оставил место ДТП на ТС, при участии которого совершено ДТП, предварительно передав другому участнику ДТП данные о себе и об этом ТС, но постановление о наложении административного взыскания в виде штрафа не исполнено, то такое дело об административном правонарушении подлежит прекращению со ссылкой на абзац второй статьи 13.4 Процессуально-исполнительного кодекса Республики Беларусь (далее – ПИКоАП), положения которого взаимосвязаны с приведенными выше предписаниями части 2 статьи 1.5 КоАП (ввиду принятия акта законодательства, устраняющего противоправность деяния).

Если в приведенном примере лицо было подвергнуто административному взысканию в виде лишения права управлять ТС и назначенный срок этого взыскания не истек (от 5 месяцев до 2 лет), то исполнение этого взыскания прекращается по тому же основанию со ссылкой на абзац второй статьи 13.4 ПИКоАП.

Решение о прекращении исполнения постановления о наложении штрафа или лишения права управления ТС принимает суд, орган, ведущий административный процесс, уполномоченные рассматривать дела об административных правонарушениях, вынесшие постановление о наложении указанных административных взысканий, по ходатайству лица, подвергнутого таким административным взысканиям.

Новеллы об ответственности за употребление алкоголя и одурманивающих веществ до прохождения освидетельствования

Законом Республики Беларусь от 28.12.2009 № 98-З «О внесении изменений и дополнений в некоторые кодексы Республики Беларусь по вопросам уголовной и административной ответственности» была введена административная ответственность за употребление водителем алкогольных, слабоалкогольных напитков или пива, наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ после подачи сотрудником органов внутренних дел сигнала об остановке транспортного средства либо после совершения ДТП, участником которого он является, до прохождения проверки (освидетельствования) на предмет определения состояния алкогольного опьянения либо состояния, вызванного потреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ.

Если следовать статье 2 Закона Республики Беларусь от 27.08.2008 № 429-З «О государственном регулировании производства и оборота алкогольной, непищевой спиртосодержащей продукции и непищевого этилового спирта», то к числу алкогольной продукции относятся коньячный, плодовый и этиловый спирт, получаемый из пищевого сырья, алкогольные напитки и составные спиртовые полуфабрикаты для их производства (виноматериалы, сброженно-спиртованные и спиртованные соки, настои, морсы и водно-спиртовые экстракты, концентрированные пищевые основы, ароматизаторы пищевые), иные полуфабрикаты с объемной долей этилового спирта 7 и более процентов.

Соответственно слабоалкогольными надлежит признавать напитки с объемной долей этилового спирта не более 7 процентов (такое определение слабоалкогольных напитков содержит, в частности, пункт 40 Правил осуществления розничной торговли отдельными видами товаров и общественного питания, утвержденных постановлением Совета Министров Республики Беларусь от 07.04.2004 № 384).

За употребление водителем алкогольных, слабоалкогольных напитков или пива, наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ после подачи сотрудником органов внутренних дел сигнала об остановке транспортного средства либо после совершения ДТП, участником которого он является, до прохождения проверки (освидетельствования) на предмет определения состояния алкогольного опьянения либо состояния, вызванного потреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ, в части 3 статьи 18.16 КоАП предусмотрено наложение штрафа в размере от 15 до 35 БВ с лишением права управления транспортными средствами сроком от 1 года до 2 лет.

В ПДД этот запрет касался только алкогольных напитков и не распространялся на слабоалкогольные напитки и пиво, хотя употребление их  водителем ТС после подачи сотрудником органов внутренних дел сигнала об остановке транспортного средства либо после совершения ДТП, участником которого он являлся, могло являться средством, позволяющим ему уйти от ответственности как административной (по частям 1 и 2 статьи 18.16 КоАП), так и уголовной (по статье 317¹ УК) за управление ТС в состоянии алкогольного опьянения либо в состоянии, вызванном употреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ.

Употребив слабоалкогольные напитки или пиво после остановки ТС по сигналу сотрудника органов внутренних дел либо после совершения ДТП, участником которого он являлся, водитель ТС мог заявить, что он не управлял ТС в состоянии алкогольного опьянения либо в состоянии, вызванном употреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ. Подчас демонстративное употребление им алкогольных напитков после совершения ДТП, такое лицо объясняло желанием снять стресс, вызванный этим происшествием. И доказать обратное, доказать, что лицо было в указанном состоянии во время ДТП только на основе акта его освидетельствования, было весьма затруднительно, а во многих случаях и невозможно.

Указ от 25.11.2010 № 611 отчасти устранил этот пробел.

В подпункт 10.1 пункта 10 и подпункт 32.2 пункта 32 ПДД этим Указом был введен также запрет на употребление слабоалкогольных напитков и пива после подачи сотрудником органов внутренних дел требования об остановке транспортного средства до прохождения в установленном порядке проверки (освидетельствования) на предмет определения состояния алкогольного опьянения либо состояния, вызванного употреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ.

Нетрудно заметить, что формулировка запрета в ПДД на употребление указанных напитков, средств и веществ отличается от административно и уголовно-правового запрета на их употребление. Подпункт 10.1 пункта 10 и подпункт 32.2 пункта 32 ПДД не содержит прямого запрещения водителю ТС употреблять названные напитки, средства или вещества после совершения ДТП, участником которого он являлся, если перед этим сотрудник органа внутренних дел не подал ему сигнал об остановке ТС.

Конечно же, является едва ли обоснованным употребление в КоАП, УК и в Указе от 25.11.2010 № 611 не совпадающей, хотя и в определенной мере синонимичной терминологии для обозначения действий сотрудников органов внутренних дел. В КоАП и УК для этого использованы слова «сигнал об остановке ТС», а в Указе от 25.11.2010 № 611 – слова «требования об остановке ТС».

В этой связи возникает вопрос: а не изменяются ли основания и условия ответственности по части 3 статьи 18.16 КоАП и статье 317¹ УК в связи с рассмотренными изменениями в подпункте 10.1 пункта 10 и подпункте 32.2 пункта 32 ПДД? Представляется, что указанные новеллы в ПДД не повлияли на решение вопроса об основаниях и условиях административной и уголовной ответственности за анализируемые действия. Нормы части 3 статьи 18.16 КоАП и статьи 317¹ УК должны применяться в дальнейшем в точном соответствии с их содержанием и после вступления в силу с 4 января 2011 года Указа от 25.11.2010 № 611. Однако при очередной корректировке ПДД следует устранить приведенные выше разночтения этих правил с нормами КоАП и УК.

Ответственность за передачу управления ТС лицу, находящемуся в состоянии алкогольного опьянения или в одурманенном состоянии

Большое значение для административной и уголовной ответственности по части 1 статьи 18.16 КоАП и статьям 317¹ и 318 УК за передачу управления (незаконный допуск к управлению) ТС лицу, находящемуся в состоянии алкогольного опьянения или в состоянии, вызванном потреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ, имеет корректировка пункта 11 ПДД.

Этот пункт правил изложен в новой редакции, что в основном не изменило содержание запрета, установленного для владельца ТС либо лица, имеющего право на управление ТС.

Как и раньше, им запрещается передавать управление ТС другому лицу, не имеющему при себе водительского удостоверения. Вместе с тем, конкретизирован запрет на передачу управления ТС лицу, находящемуся в состоянии алкогольного опьянения либо в состоянии, вызванном употреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ.

В новой редакции пункта 11 ПДД сделан акцент не на сам факт нахождения другого лица в указанном состоянии, а на то, сознает ли владелец ТС либо лицо, имеющее право на управление ТС, что другое лицо, которому они передают управление ТС, находится в таком состоянии. На владельца ТС либо лицо, имеющее право на управление ТС, возлагается обязанность убедиться в том, что другое лицо, которому они передают управление ТС, не находится в таком состоянии (по его походке, телодвижениям, речи, наличию или отсутствию запаха алкоголя и т.п.).

Если по уголовным делам о преступлении, предусмотренном статьей 318 УК, требовалось ранее и требуется сейчас наличие достоверного знания о том, что лицо, которому передано управление ТС, находилось в состоянии алкогольного опьянения либо в состоянии, вызванном употреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ, то для ответственности по части 1 статьи 18.16 КоАП и статье 317¹ УК не требовалось, чтобы лицо, передающее управление ТС, достоверно знало о таком состоянии другого лица. Данное обстоятельство нередко вело к отговоркам со стороны владельца ТС либо лица, имевшего право на управление ТС, что они якобы не знали о том, что другое лицо, которому ими передавалось управление ТС, находилось в указанном состоянии.

В настоящее время такая отговорка не может быть принята во внимание, поскольку они обязаны убедиться, что другое лицо, которому они передают управление ТС, не находится в таком состоянии. Лишь в случае когда будет доказано, что владелец ТС или лицо, имевшее право на управление ТС, предпринимали усилия по распознанию того, в каком состоянии находится лицо, которому они передавали управление ТС, но не смогли сделать этого в силу объективных причин (например, наркотик был употреблен незаметно для них непосредственно перед тем, как лицо село за руль ТС), то их ответственность по части 1 статьи 18.16 КоАП и статье 317¹ УК устраняется.

Отмечу, что в соответствии с частью 8 статьи 23 Закона Республики Беларусь от 05.01.2008 № 313-З «О дорожном движении» (в редакции Закона Республики Беларусь от 07.01.2011 № 240-З) лицо, лишенное права управления механическим транспортным средством, самоходной машиной за употребление водителем алкогольных, слабоалкогольных напитков или пива, наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ после подачи сотрудником органов внутренних дел сигнала об остановке транспортного средства либо после совершения дорожно-транспортного происшествия, участником которого он являлся, до прохождения проверки (освидетельствования) на предмет определения состояния алкогольного опьянения либо состояния, вызванного потреблением наркотических средств, психотропных, токсических или других одурманивающих веществ, должно пройти обязательное медицинское переосвидетельствование перед восстановлением такого права, но не ранее чем за 1 месяц до истечения срока лишения права управления механическими транспортными средствами, самоходными машинами.

О действии Указа от 25.11.2010 № 611 в аспекте обратной силы закона

Многочисленные изменения или дополнения правил, имевшихся в ПДД, внесенные Указом от 25.11.2010 № 611, могут создать определенные сложности при применении статей 317, 321 и 464 УК, предусматривающих уголовную ответственность участников дорожного движения за нарушения ПДД, повлекшие причинение менее тяжкого или тяжкого телесного повреждения, смерти либо ущерба в особо крупном размере.

В частности, возникает проблема оценки действий участников ДТП, повлекшего указанные последствия, если правила поведения участников ДТП, предусмотренные ПДД, действовавшие в день его совершения, отличаются от этих же правил, действующих в редакции Указа от 25.11.2010 № 611.

Например, как следует квалифицировать действия водителя ТС, если ДТП с вышеуказанными последствиями произошло в декабре 2010 года вследствие нарушения подпункта 64.1 пункта 64 ПДД, а уголовно-правовая оценка его действий осуществляется после 4 января 2011 года?

Данный вопрос возникает, поскольку в прежней редакции этого структурного элемента ПДД предусматривалось, что «при наличии трамвайных путей попутного направления, расположенных слева на одном уровне с проезжей частью дороги поворот налево или разворот может (выделено мной. – Авт.) выполняться с этих путей, если дорожными знаками «Направления движения по полосам», «Направление движения по полосе» не предписан иной порядок движения». В настоящее время при осуществлении указанного маневра водитель ТС обязан производить его с трамвайных путей.

Если ранее водитель имел право выбора (осуществлять поворот налево или разворот с трамвайных путей или с дорожного полотна справа от них), то в настоящее время он обязан производить этот маневр только с трамвайных путей. Поскольку новое правило ухудшает положение лица (у него нет выбора, который имелся ранее), то ему нельзя вменять в вину в настоящее время совершение разворота не с трамвайных путей, совершенного до 4 января 2011 года. В силу части 3 статьи 9 УК новый закон, иным образом ухудшающий положение обвиняемого, не имеет обратной силы, не распространяет свое действие на деяния, имевшие место до вступления его в силу.

Изменение отдельных норм ПДД привело к сужению сферы административной ответственности. То, что «вчера» признавалось административным правонарушением, «сегодня» не может влечь административной ответственности.

Например, введение в пункт 147 ПДД положения, разрешающего сотрудниками ГАИ блокировку колес грузовых автомобилей с технически допустимой общей массой более 3,5 тонны, автобусов, колесных тракторов, самоходных машин, привело к признанию таких действий сотрудников ГАИ, совершенных в порядке, предусмотренном законодательством, не влекущими административной ответственности по статье 18.28 КоАП («Ограничение прав на управление и пользование транспортным средством и его эксплуатацию»).

С другой стороны, некоторые изменения в ПДД привели к установлению ответственности за действия, которые ранее не могли вменяться в вину участнику дорожного движения.

Например, ранее ПДД не запрещали водителю перевозить детей до двенадцати лет на заднем сиденье мопеда. С 4 января 2011 года такой запрет установлен. В соответствии с подпунктом 181.5 пункта 181 ПДД, подлежащего применению во взаимосвязи с подпунктом 153.5 пункта 153 ПДД в редакции Указа от 25.11.2010 № 611, перевозка детей в возрасте от 7 до 12 лет на заднем сиденье мопеда запрещена и соответственно сам факт нарушения этого запрета будет признаваться административным правонарушением, предусмотренным частью 5 статьи 18.14 КоАП (нарушение правил перевозки пассажиров).

Если указанное нарушение повлечет причинение потерпевшему легкого телесного повреждения либо повреждение другого ТС или иного имущества, то с указанной даты такое нарушение ПДД будет влечь административную ответственность водителя мопеда по части 1 статьи 18.17 КоАП. При наступлении более тяжких последствий, установленных уголовным законом, рассматриваемое нарушение ПДД наказуемо в уголовном порядке в соответствии со статьей 317 УК.

Схожим образом решается вопрос о действиях водителя, перевозящего на мопеде детей в возрасте до 7 лет. Ранее перевозка детей в этом возрасте на мопеде не запрещалась. В настоящее время такая перевозка допустима только в случае, когда она предусмотрена конструкцией мопеда. Следовательно, перевозка детей в возрасте до 7 лет, не предусмотренная конструкцией мопеда, с 4 января 2011 года признана нарушением правил перевозки пассажиров, влекущим административную ответственность по части 5 статьи 18.14 КоАП. Если такое нарушение повлечет одно их вышеуказанных последствий, то виновное лицо, управлявшее мопедом, подлежит административной ответственности по части 1 статьи 18.17 КоАП или уголовной ответственности по статье 317 УК.

 

Алексей Лукашов, кандидат юридических наук, старший юрист ООО «Юридическая группа «ВЕРДИКТ БАЙ» (с сентября 2012 года «Raidla Lejins & Norcous»)